Нету тела - нету дела

Бабе Шуре лет пятьдесят пять, а выглядит она на все семьдесят. Тощая, высокая, короткие седые волосы, безумный взгляд, печать алкоголизма на лице. Всем желающим она по сто раз рассказывает свою историю и показывает документы уголовного дела.

Она убила соседа, ее сын это первым обнаружил и сдал мамку милиции заодно с трупом. На суде он был свидетелем обвинения, но исправно таскал ей передачи и ходил на свидания. Дали ей семь лет лишения свободы.

- Почему тебе переписку запретили? - спрашивают ее сокамерницы.
Она тяжело вздыхает и отвечает:
- Косяк за мной на тюрьме!

Оказывается, баба Шура написала сыну письмо, в котором просила выкрасть труп соседа из морга и сжечь.
Это заманчивое предложение она подкрепляла всегда актуальным доводом: "Нету тела - нету дела".
Цензор эту дерзкую схему изучила и переписку ей запретила. Над бабой Шурой еще долго смеялась вся тюрьма.

Как-то бабу Шуру и еще нескольких женщин вывели в медицинскую часть. В "стакане" (клетке) у кабинетов они просидели долго, решетка была закрыта на ключ и выйти из "стакана" никто не мог. Врачи не обращали на заключенных внимания, царила  предновогодняя суматоха.

Через минут сорок ожидания в коридор забежали сотрудники службы режима и воспитатель. Вид у них был злой.

Воспитатель, жирная блондинка лет сорока, помахивая дубинкой, заявила:

- Девочки, отдавайте по-хорошему.
Все переглянулись удивленно: "Что отдавать-то?"

Раздались матерные вопли и угрозы. Особенно лютовал начальник отдела режима. Аж слюной брызгал.

Баба Шура повернула к соседке голову и сказала философски:

- Вот. Сейчас будут бить. А за что???

Оказывается, из кабинета врача украли адаптер. Естественно, чтобы переделать на зарядку для телефона. "Это не зарядка, суки вы тупые!" - орали полупьяные режимники. - "Да мы вам такой шмон устроим... Все вылетит перед Новым годом... Твари! В тюрьме - воровать! У милиции - воровать!!!" (эта наглость их особенно возмущала).

Обыск затянулся на несколько часов. Баба Шура раздевалась и приседала на корточки и холодной душевой, а сотрудница службы режима, отвернувшись в сторону, сморкалась в платок.

Адаптер так и не нашли. Из-за обыска баба Шура пропустила ужин, но сокамерницы оставили ей тарелку баланды.
Когда она собиралась в колонию на семь лет, то заплакала и произнесла пророчески и горько: "Умру я там..."